Двадцать лет спустя. Часть 1 - Страница 124

К оглавлению

124

— Ваше величество, — сказал Рауль, — Лувр — второй дворец, в котором получено это известие. Еще никто не знает о битве. Я обещал графу де Гишу вручить вашему величеству это письмо прежде даже, чем обниму своего опекуна.

— Ваш опекун тоже де Бражелон? — спросил лорд Винтер. — Я знал когда-то одного Бражелона, жив ли он еще?

— Нет, сударь, он умер, и от него-то, кажется, мой опекун, его близкий родственник, унаследовал землю и это имя.

— А как зовут вашего опекуна? — спросила королева, невольно принимая участие в красивом юноше.

— Граф де Ла Фер, ваше величество, — ответил молодой человек, склоняясь перед королевой.

Лорд Винтер вздрогнул от удивления, а королева с радостью посмотрела на него.

— Граф де Ла Фер! — воскликнула она. — Не это ли имя вы мне называли?

Винтер не мог поверить своим ушам.

— Граф де Ла Фер! — воскликнул он, в свою очередь. — О сударь, отвечайте мне, умоляю вас: не тот ли это дворянин, которого я знал когда-то?

Красивый и смелый, он служил в мушкетерах Людовика Тринадцатого, и теперь ему должно быть лет сорок семь, сорок восемь?

— Да, сударь, именно так.

— Он служил под вымышленным именем?

— Да, под именем Атоса. Еще недавно я слышал, как его друг д’Артаньян называл его этим именем.

— Это он, ваше величество, это он! Слава богу! Он в Париже? — спросил лорд Винтер Рауля.

Затем, снова обратись к королеве, сказал:

— Надейтесь, надейтесь — само провидение за нас, раз оно помогло мне найти этого смелого дворянина таким чудесным образом. Где же он живет, сударь? Скажите, прошу вас.

— Граф де Ла Фер живет на улице Генего, в гостинице «Карл Великий».

— Благодарю вас, сударь. Предупредите этого достойного друга, чтобы он был дома: я сейчас явлюсь обнять его.

— Сударь, я с удовольствием исполню вашу просьбу, если ее величеству угодно будет отпустить меня.

— Идите, господин виконт де Бражелон, — сказала королева, — и будьте уверены в нашем к вам расположении.

Рауль почтительно склонился перед королевой и принцессой, поклонился лорду Винтеру и вышел.

Королева и лорд Винтер продолжали некоторое время разговаривать вполголоса, чтобы молодая принцесса не могла слышать, но эта предосторожность была совершенно излишней, так как принцесса была всецело поглощена своими мыслями.

Когда Винтер собрался уходить, королева сказала ему:

— Послушайте, милорд, я сохранила этот алмазный крест, оставшийся мне от матери, и эту звезду святого Михаила, полученную мною от мужа. Они стоят около пятидесяти тысяч ливров. Я поклялась скорее умереть от голода, чем расстаться с этими вещами. Но теперь, когда эти две драгоценности могут принести пользу моему супругу и его защитникам, ими надо пожертвовать. Возьмите их и, если для вашего предприятия понадобятся деньги, продайте их без колебания, милорд. Но если вы найдете средство сохранить их мне, то знайте, милорд, я почту это за величайшую услугу, какую только может оказать королеве дворянин, и тот, кто в дни благополучия принесет мне их, будет благословлен мною и моими детьми.

— Ваше величество, — отвечал лорд Винтер, — вы имеете во мне самого преданного слугу. Я немедленно отнесу в надежное место эти вещи, которые ни за что не взял бы, если бы у нас оставалось хоть что-нибудь от нашего имущества, но наши имения конфискованы, наличные деньги иссякли, и мы тоже вынуждены отдавать последнее. Через час я буду у графа де Ла Фер, а завтра, ваше величество, вы получите положительный ответ.

Королева протянула лорду Винтеру руку, которую тот почтительно поцеловал. Затем она обернулась к дочери.

— Милорд, — сказала она, — вам поручено передать что-то этой девочке от ее отца.

Лорд Винтер недоумевал, не понимая, что хочет сказать королева.

Тогда принцесса Генриетта, краснея и улыбаясь, подошла к нему и подставила лоб.

— Скажите моему отцу, — произнесла она, — что, король или беглец, победитель или побежденный, могущественный или бедняк, он всегда найдет во мне самую покорную и преданную дочь.

— Я знаю это, ваше высочество, — сказал лорд Винтер, коснувшись губами лба Генриетты. Затем он вышел. Проходя один, без провожатых, по просторным, темным и пустынным покоям, этот царедворец, пресыщенный пятидесятилетним пребыванием при дворе, не мог удержаться от слез.

ГЛАВА 43
Дядя и племянник

Слуга Винтера ожидал его у ворот с лошадьми.


Слуга Винтера ожидал его у ворот с лошадьми.

Он сел на лошадь и задумчиво направился домой, время от времени оглядываясь на мрачный фасад Лувра. Вдруг он заметил, что от дворцовой ограды отделился всадник и поехал за ними, держась на некотором расстоянии. Лорд Винтер вспомнил, что еще раньше видел подобную же тень — при выезде из Пале-Рояля.

Его слуга, ехавший в нескольких шагах позади, тоже заметил всадника и с беспокойством на него поглядывал.

— Тони, — произнес лорд Винтер, знаком подозвав к себе слугу.

— Я здесь, ваша светлость.

И слуга поехал рядом со своим господином.

— Заметили вы человека, который следует за нами?

— Да, милорд.

— Кто это?

— Не знаю, но он следует за вашей светлостью от самого Пале-Рояля, остановился у Лувра, дождался вашего выхода и опять поехал за нами.

«Какой-нибудь шпион кардинала, — подумал лорд Винтер. — Сделаем вид, что не замечаем этого надзора».

Лорд Винтер пришпорил лошадь и углубился в лабиринт улиц, ведущих к его гостинице, расположенной около Маре. Лорд жил долгое время на Королевской площади и теперь опять поселился близ своего старого жилища.

124